Обращение к сайту «История Росатома» подразумевает согласие с правилами использования материалов сайта.
Пожалуйста, ознакомьтесь с приведёнными правилами до начала работы

Новая версия сайта «История Росатома» работает в тестовом режиме.
Если вы нашли опечатку или ошибку, пожалуйста, сообщите об этом через форму обратной связи

Созда­ние термо­ядер­ного оружия яви­лось пере­лом­ным момен­том в сере­дине ХХ века. С военно-поли­ти­че­ской точки зре­ния оно озна­чало возмож­ность неогра­ни­чен­ного уве­ли­че­ния энерго­вы­де­ле­ния ядер­ных арсе­на­лов. С научно-тех­ни­че­ской точки зре­ния это было исклю­чи­тельно эффек­тив­ное, тех­но­логич­ное и эко­номич­ное реше­ние про­блемы уве­ли­че­ния энерго­вы­де­ле­ния и поражающих фак­то­ров ядер­ных боепри­па­сов. С поли­ти­че­ской точки зре­ния была осо­знана невозмож­ность широ­ко­масштаб­ных миро­вых войн.

Пер­вые образцы термо­ядер­ного оружия были созданы в СССР и США прак­ти­че­ски одно­временно.

Хотя возмож­но­сти аме­ри­кан­ского про­из­вод­ства и поз­во­лили США в конце 50-х годов добиться суще­ствен­ного роста мега­тон­нажа ядер­ного арсе­нала по срав­не­нию с СССР, впо­след­ствии этот раз­рыв был лик­ви­ди­ро­ван, и фун­дамен­том для этого яви­лись достиже­ния СССР в раз­ра­ботке пер­вых термо­ядер­ных заря­дов. Можно с уве­рен­но­стью ска­зать, что если бы нам не уда­лось создать соб­ствен­ные образцы термо­ядер­ных заря­дов или если бы этот процесс суще­ственно затя­нулся, США вер­нули бы себе ядер­ную монопо­лию, и возмож­ность СССР в воен­ном про­ти­во­сто­я­нии с США была бы све­дена прак­ти­че­ски к нулю. Тогда исто­рия вто­рой поло­вины XX века могла быть совершенно дру­гой.

Созда­ва­емые в усло­виях глу­бо­кой сек­рет­но­сти кон­струкции водо­род­ных бомб в США и СССР осно­вы­ва­лись на действии одних и тех же физи­че­ских зако­нов, оттал­ки­ва­лись от оди­на­ко­вых тен­денций раз­ви­тия оружия, поэтому есте­ственно, что во многом неза­ви­симо друг от друга уче­ные Запада и Востока в конеч­ном итоге при­хо­дили к близ­ким результа­там.

С июня 1946 года тео­ре­ти­че­ские иссле­до­ва­ния возмож­но­сти исполь­зо­ва­ния ядер­ной энергии лег­ких элемен­тов начали про­во­диться в Москве в Инсти­туте хими­че­ской физики груп­пой в составе С. П. Дья­кова и А. С. Компа­нейца под руко­вод­ством Я. Б. Зель­до­вича. С 1948 года к реше­нию дан­ной про­блемы при­со­еди­ни­лась группа И. Е. Тамма, в кото­рой рабо­тал А. Д. Саха­ров.

Осе­нью 1948 года А. Д. Саха­ров неза­ви­симо от Э. Тел­лера при­хо­дит к идее гете­ро­ген­ной схемы с чере­дующи­мися сло­ями из дей­те­рия и U-238, т.е. к схеме ана­логич­ной схеме «будиль­ника». Лежащий в ее основе принцип иони­за­ци­он­ного сжа­тия термо­ядер­ного горю­чего назы­вают «саха­ри­за­цией» («пер­вая идея»).

В конце 1948 года В. Л. Гин­збург пред­ложил исполь­зо­вать в каче­стве термо­ядер­ного горю­чего дей­те­рид Li6D («вто­рая идея»).

По ука­за­нию Б.Л.Ван­ни­кова 8 мая 1949 года Ю. Б. Хари­тон подго­то­вил заклю­че­ние по пред­ложе­нию И.Е.Тамма, отме­тив, что основ­ная идея пред­ложе­ния А. Д. Саха­рова «чрез­вы­чайно ост­ро­умна и физи­че­ски наглядна», под­держал работы по «слойке».

С этого времени работы над водо­род­ной бом­бой в СССР фак­ти­че­ски про­хо­дили уже по двум раз­лич­ным направ­ле­ниям: группа, руко­во­димая Я. Б. Зель­до­ви­чем, по-преж­нему рас­смат­ри­вала возмож­ность осуществ­ле­ния ядер­ной дето­нации в дей­те­рии, группа И. Е. Тамма начала изу­че­ние систем со сло­ями из урана и термо­ядер­ного горю­чего. Водо­род­ная бомба типа Super полу­чила индекс РДС-6т, а водо­род­ная бомба сло­е­ной конфигу­рации — индекс РДС-6с.

Идея «слойки» и идея при­ме­не­ния дей­те­рида лития-6 — «пер­вая» и «вто­рая» идеи по терми­но­логии «Воспоми­на­ний» А. Д. Саха­рова, и стали теми клю­че­выми иде­ями, кото­рые в даль­нейшем были положены в основу раз­ра­ботки пер­вой совет­ской водо­род­ной бомбы РДС-6с. Однако, несмотря на ясность исход­ных физи­че­ских идей «слойки», сформу­ли­ро­ван­ных в 1948 году, путь созда­ния на их основе реа­ли­стич­ной кон­струкции не был про­стым.

26 фев­раля 1950 года Совет Мини­стров СССР при­нял Поста­нов­ле­ние № 827-808 «О рабо­тах по созда­нию РДС-6», кото­рое обя­зы­вало Пер­вое глав­ное управ­ле­ние, Лабо­ра­то­рию № 2 АН СССР и КБ-11 про­ве­сти рас­четно-тео­ре­ти­че­ские, экс­пе­римен­таль­ные и кон­струк­тор­ские работы по созда­нию изде­лия РДС-6с («Слойка») и РДС-6т («Труба»). В первую оче­редь должно было быть создано изде­лие РДС-6с с тро­ти­ло­вым экви­ва­лен­том 1 млн т. и с весом до 5 т.

Был уста­нов­лен срок изго­тов­ле­ния 1-го экземпляра изде­лия РДС-6с — 1954 год.

Науч­ным руко­во­ди­те­лем работ по созда­нию изде­лий РДС-6с и РДС-6т был назна­чен Ю. Б. Хари­тон, его заме­сти­те­лями И. Е. Тамм и Я. Б. Зель­до­вич.

Поста­нов­ле­нием Совета Мини­стров СССР от 28 фев­раля 1950 года работы над водо­род­ной бом­бой были сосре­до­то­чены в КБ-11. В соот­вет­ствии с этим поста­нов­ле­нием группа И. Е. Тамма была направ­лена в 1950 году на посто­ян­ную работу в Арза­мас-16. В тот же день было при­нято Поста­нов­ле­ние СМ СССР № 828-304 «Об орга­ни­за­ции про­из­вод­ства три­тия». Вскоре были при­няты поста­нов­ле­ния СМ СССР об орга­ни­за­ции про­из­вод­ства дей­те­рида лития-6 и стро­и­тельство спе­ци­а­ли­зи­ро­ван­ного реак­тора по нара­ботке три­тия.

В Челя­бин­ске-65 было налажено про­из­вод­ство три­тия и других спе­ци­аль­ных изо­топов. В 1951 году был выве­ден на про­ект­ную мощ­ность 50 МВт реак­тор АИ. Несколько позд­нее нара­ботка три­тия была орга­ни­зо­вана в тяже­ло­вод­ных реак­то­рах, пер­вым из кото­рых был реак­тор ОК-180. Нара­бо­тан­ный три­тий выде­лялся из лити­е­вых мише­ней в ваку­ум­ной печи и очищался хими­че­ским мето­дом

Раз­ра­бо­тан­ный в 1950–1953 гг. в КБ-11 термо­ядер­ный заряд РДС-6с, явившийся пер­вым термо­ядер­ным заря­дом СССР, пред­став­лял собой сфе­ри­че­скую систему из слоев урана и термо­ядер­ного горю­чего, окружен­ных хими­че­ским взрыв­ча­тым веще­ством. Для уве­ли­че­ния энерго­вы­де­ле­ния заряда в его кон­струкции был исполь­зо­ван три­тий.

Гро­мад­ных уси­лий с уча­стием большого коли­че­ства людей и больших мате­ри­аль­ных затрат тре­бо­вали про­из­вод­ство вхо­дящих в изде­лие веществ, другие про­из­вод­ствен­ные и тех­но­логи­че­ские работы.

Осо­бую роль во всей подго­товке к испыта­ниям пер­вого термо­ядер­ного играли тео­ре­ти­че­ские группы. Их зада­чей был выбор основ­ных направ­ле­ний раз­ра­ботки изде­лий, оценки и обще­тео­ре­ти­че­ские работы, отно­сящи­еся к процессу взрыва, выбор вари­ан­тов изде­лий и кури­ро­ва­ние кон­крет­ных рас­че­тов процес­сов взрыва в раз­лич­ных вари­ан­тах. Эти рас­четы про­во­ди­лись чис­лен­ными мето­дами, в те годы — в спе­ци­аль­ных матема­ти­че­ских группах, создан­ных при неко­то­рых научно-иссле­до­ва­тельских инсти­ту­тах.

Тео­ре­ти­че­ские группы также играли важ­ную роль в опре­де­ле­нии задач, ана­лизе результа­тов, обсуж­де­нии и коор­ди­нации почти всех пере­чис­лен­ных направ­ле­ний работ других под­раз­де­ле­ний объекта и при­вле­чен­ных орга­ни­за­ций».

Общее руко­вод­ство рабо­тами над РДС-6с осуществ­ля­лось И. В. Кур­ча­то­вым. Глав­ным кон­струк­то­ром и непо­сред­ствен­ным руко­во­ди­те­лем работ был Ю. Б. Хари­тон.

К апрелю 1953 года все элементы термо­ядер­ного заряда РДС-6с были отра­бо­таны.

Испыта­ние РДС-6с на Семи­па­ла­тин­ском полигоне было чет­вер­тым по счету; США к началу 1953 года про­вели уже 34 ядер­ных испыта­ния. Для обес­пе­че­ния без­опас­но­сти насе­ле­ния Пра­ви­тельством СССР были при­няты чрез­вы­чай­ные меры. Из зоны возмож­ного радио­ак­тив­ного загряз­не­ния было высе­лено 2250 чело­век и выве­зено 44068 голов скота.

Руко­во­дил испыта­ни­ями, как и в преж­ние годы И. В. Кур­ча­тов. К рабо­там на полигоне были при­вле­чены лучшие уче­ные и спе­ци­а­ли­сты нашей страны. На Семи­па­ла­тин­ском полигоне широ­ким фрон­том шла подго­товка опыт­ного поля — участка, где рас­по­лага­лись раз­лич­ные сооруже­ния, постройки, тех­ника и другие объекты для изу­че­ния раз­лич­ных аспек­тов воз­действия взрыва.

Сиг­нал на под­рыв РДС-6с был подан в 7.30 утра 12 авгу­ста 1953 года. Гори­зонт оза­рила ярчайшая вспышка, кото­рая слепила глаза даже через тём­ные очки. Необыч­ные явле­ния, сопут­ствующие раз­ви­тию взрыва, многие наблю­да­тели фик­си­ро­вали очень тща­тельно, а затем пере­дали свои записи И. В. Кур­ча­тову. Вот что можно в них про­чи­тать:

«Явле­ние наблю­дал 12 авгу­ста с.г. с аэро­дрома в пункте «М», в 65-ти км от места взрыва. Ровно в 7 час. 30 мин. утра на гори­зонте в сто­роне «Поля» вспых­нул яркий белый ослепи­тель­ный свет, кото­рый, несмотря на имевши­еся затем­нён­ные очки, заста­вил меня на миг закрыть глаза. Ослепи­тель­ная вспышка мгно­венно пре­вра­ти­лась в огром­ную бушующую и с каж­дой секун­дой уве­ли­чи­вающуюся на гори­зонте огнен­ную массу. Высоко над гори­зон­том появился шар красно-оран­же­вого цвета, кото­рый взо­рвался, и на его месте обра­зо­ва­лось плот­ное белое облако, имеющее форму гриба, кото­рое, однако, в вершине срав­ни­тельно долго (около 15-20 минут) сохра­няло оран­же­вую окраску…

Далее это облако стало менять свою форму под действием ветра и скры­лось за тучами в 12 часов в юго-запад­ном направ­ле­нии… Огнен­ный полушар всплыл, обра­зуя све­тящуюся головку «гриба» на тол­стой тём­ной ножке. Головка гриба, расши­ря­ясь, плавно под­нима­лась, ножка при этом утоньша­лась, осо­бенно в верх­ней своей части, при­мы­кающей к головке; головка быстро гасла и стала тём­ной… Резко бро­са­лось в глаза быст­рое движе­ние во всей массе облака… На верх­ней части головки появи­лось белое облако, а из верх­ней части ножки (пыле­вого столба), при­мы­кающей к головке, начало форми­ро­ваться облако в виде расши­ряющегося вниз конуса (юбки)… Общее впе­чат­ле­ние от взрыва очень силь­ное. В бое­вых усло­виях, несо­мненно, взрыв морально подействует на людей, кото­рые будут его наблю­дать со сто­роны. В жизни я много видел раз­рывов и взрывов, но этот взрыв не имеет с ними ничего общего и не может с чем-либо быть срав­ним. Неза­бы­ва­емы также мои впе­чат­ле­ния о тех раз­ру­ше­ниях на зна­чи­тель­ных рас­сто­я­ниях от эпицен­тра взрыва, кото­рые я наблю­дал, объезжая полигон после события».

Успеш­ное испыта­ние РДС-6с 12 авгу­ста 1953 года на Семи­па­ла­тин­ском полигоне пол­но­стью под­твер­дило физи­че­ские и кон­струк­тор­ские принципы этого типа водо­род­ной бомбы, а также метод рас­чета. Изме­рен­ный раз­лич­ными мето­дами пол­ный тро­ти­ло­вый экви­ва­лент рав­нялся 400 кт и в пре­де­лах точ­но­сти изме­ре­ний совпал с рас­чет­ной мощ­но­стью.

«Свод­ный отчет по испыта­нию изде­лия РДС-6с» был напи­сан Я. Б. Зель­до­ви­чем и подпи­сан И. В. Кур­ча­то­вым, Ю. Б. Хари­то­ном, Я. Б. Зель­до­ви­чем, Е. И. Заба­ба­хи­ным и В. С. Комель­ко­вым 9 сен­тября 1953 года.

Работы по РДС-6с имели про­долже­ние. 6 ноября 1955 года в СССР был успешно испытан заряд РДС-27, кото­рый пред­став­лял собой модер­ни­за­цию РДС-6с на основе исполь­зо­ва­ния исклю­чи­тельно дей­те­рида лития (без исполь­зо­ва­ния три­тия). Энерго­вы­де­ле­ние заряда соста­вило 250 кт, что было в 1,6 раза меньше энерго­вы­де­ле­ния РДС-6с. По своим кон­струкци­он­ным каче­ствам это было реаль­ное оружие, а его испыта­ние про­из­во­ди­лось в составе авиа­бомбы, сброшен­ной с само­лета.

Уче­ные-физики из Комис­сии по атом­ной энергии США соста­вили в этой связи доклад, кото­рый был пред­став­лен пре­зи­денту. Суть этого документа состоял в том, что Совет­ский Союз про­из­вел «на высо­ком тех­ни­че­ском уровне водо­род­ный взрыв» и ока­зался в неко­то­ром отноше­нии впе­реди. Авторы доклада кон­ста­ти­ро­вали: «СССР уже осуще­ствил кое-что из того, что США наде­я­лись полу­чить в результате опытов, назна­чен­ных на весну 1954 года».

Лау­реат Нобе­лев­ской премии, руко­во­ди­тель пер­вого тео­ре­ти­че­ского отдела в Лос-Аламосе Г. Бете вполне искренне напи­сал: «Я не знаю, как они его сде­лали. Пора­зи­тельно, что они смогли его осуще­ствить».

Какие же уроки можно извлечь из тех событий, кото­рые при­вели к пер­вому (и чрез­вы­чайно успеш­ному) испыта­нию пер­вой термо­ядер­ной атом­ной бомбы в 1953 году?

  • во-пер­вых, это урок целе­направ­лен­ной раци­о­наль­ной орга­ни­за­ции всех работ по атом­ной про­блеме;
  • во-вто­рых, это урок того, как надо при­вле­кать всю интел­лек­ту­аль­ную мощь страны для выпол­не­ния госу­дар­ствен­ной задачи;
  • в-тре­тьих, это при­мер того, как необ­хо­димо реаги­ро­вать на про­рыв в науч­ной сфере, имеющий колос­саль­ное обо­рон­ное зна­че­ние;
  • в-чет­вер­тых, это был пер­вый при­мер созда­ния оружия сдержи­ва­ния, осно­ван­ного на самых пере­до­вых тех­но­логиях, опре­де­ля­емых достиже­ни­ями фун­дамен­таль­ной науки.

Осо­бое положе­ние РДС-6с, как круп­ного события в раз­ви­тии ядер­ной оружей­ной программы нашего госу­дар­ства, состоит в том, что эта раз­ра­ботка лежит на пере­се­че­нии раз­ви­тия раз­лич­ных идей, опре­де­ливших облик ядер­ных и термо­ядер­ных заря­дов раз­ных госу­дарств. С одной сто­роны, эта раз­ра­ботка сконцен­три­ро­вала в себе основ­ные принципы про­ек­ти­ро­ва­ния ядер­ного оружия, извест­ных в то время, объеди­нив их с идеей бустинга, а с дру­гой сто­роны, РДС-6с ока­зала принци­пи­аль­ное, если не осно­вопо­лагающее, вли­я­ние на созда­ние РДС-37 и тем самым вообще на облик термо­ядер­ного арсе­нала нашей страны. Успеш­ные идеи, взя­тые из кон­струкции РДС-6с, ока­зали дли­тель­ное вли­я­ние на раз­ра­ботку термо­ядер­ного оружия в нашей стране.

Работа созда­те­лей пер­вой водо­род­ной бомбы, в том числе и сотруд­ни­ков КБ-11, была высоко оце­нена совет­ским пра­ви­тельством. 25 авгу­ста 1953 года мини­стру сред­него маши­но­стро­е­ния В. А. Малышеву были направ­лены списки работ­ни­ков КБ-11, пред­став­ля­емых к награж­де­нию. Всего 753 чело­века.