Обращение к сайту «История Росатома» подразумевает согласие с правилами использования материалов сайта.
Пожалуйста, ознакомьтесь с приведёнными правилами до начала работы

Новая версия сайта «История Росатома» работает в тестовом режиме.
Если вы нашли опечатку или ошибку, пожалуйста, сообщите об этом через форму обратной связи

Персоналии /

Александров Анатолий Сергеевич1899—1979

госу­дар­ствен­ный дея­тель, один из руко­во­ди­те­лей работ по созда­нию совет­ского атом­ного оружия; гене­рал-лей­те­нант инже­нерно-тех­ни­че­ской службы. В 1947—1951 гг. — член кол­легии и зам. началь­ника ПГУ при СМ СССР. В 1951—1955 гг. — началь­ник КБ-11. Герой Соци­а­ли­сти­че­ского Труда (1949). Лау­реат трех Госу­дар­ствен­ных премий СССР (1951, 1953 — два­жды).
Александров Анатолий Сергеевич

Биография

Ана­то­лий Серге­е­вич Алек­сан­дров был неза­у­ряд­ной вид­ной лич­но­стью и актив­ным участ­ни­ком созда­ния атом­ной отрасли страны.

Самая зага­доч­ная стра­ница его биографии — про­ис­хож­де­ние. По офици­аль­ной вер­сии он родился 20 ноября (3 декабря) 1899 года в г. Ново­рос­сийске. Но есть вер­сия писа­тель­ницы Нины Шалы­ги­ной, кото­рая лично знала А. С. Алек­сан­дрова и полагала, что он побоч­ный сын какого-то знат­ного чело­века, возможно дво­ря­нина. Пер­вые годы А. С. Алек­сан­дров воспи­ты­вался в семье бед­нейшего кре­стья­нина в деревне, кото­рому незна­комые люди дали корову, коз, и про­чее, пока ребёнка не забрали в приют. Алек­сан­дров пишет, что он был сиро­той и о роди­те­лях ничего не знал. Только упоми­нает тётку и двою­род­ного брата, кото­рый был часовщи­ком и рано умер. Положе­ние сироты позже помогло ему быстро про­хо­дить анкет­ный опрос при поступ­ле­нии на важ­ные госу­дар­ствен­ные посты.

Есть еще один сек­рет в его биографии — Ана­то­лий Серге­е­вич родился не в 1899 году, как обо­зна­чено во всех источ­ни­ках, а на два года позже — в 1901 году 3 декабря. Ему в при­юте при­ба­вили 2 года, так как в ремес­лен­ное учи­лище при­нимали с 12 лет, а ему после 4-х годич­ного обу­че­ния в школе, было всего 10.

Начи­нал Ана­то­лий Серге­е­вич свою само­сто­я­тель­ную жизнь после окон­ча­ния ремес­лен­ного учи­лища цеса­ре­вича Нико­лая в каче­стве рабо­чего, окон­чил Пет­роград­ские артил­ле­рийские команд­ные курсы РККА, коман­до­вал взво­дом, артил­ле­рийской бата­реей, был началь­ни­ком команды раз­вед­чи­ков на Южном и Запад­ном фрон­тах, служил в Мос­ков­ском округе и демо­би­ли­зо­вался в 1924 году.

Уже в ран­ние годы про­яви­лись его спо­соб­но­сти. Чтобы попасть в ремес­лен­ное учи­лище на казён­ный счёт, надо было сдать все вступи­тель­ные экза­мены только на «отлично». Он с этим успешно спра­вился. Рабо­тая на заводе, орга­ни­зо­вал поточ­ным мето­дом изго­тов­ле­ние дета­лей с таким эко­номи­че­ским эффек­том (как ска­зали бы сей­час), что при­ш­лось сдержи­вать сдачу изде­лий в ОТК, чтобы не вызвать гнев других ква­лифици­ро­ван­ных рабо­чих.

Учился в тех­ни­куме, затем в Военно-тех­ни­че­ской ака­демии РККА. Чтобы поступить туда, надо было сдать 26 экза­ме­нов, в том числе и по ино­стран­ному языку. Не обу­ча­ясь ранее ни одному из них, он за 3 месяца освоил фран­цуз­ский и сдал все экза­мены. От Ленинграда это был един­ствен­ный пре­тен­дент, кто прошёл в Ака­демию. И, как удар­ник, закон­чил её на полгода раньше срока. С 1932 по 1938 гг. рабо­тал началь­ни­ком учеб­ной части, старшим препо­да­ва­те­лем, а затем заме­сти­те­лем началь­ника кафедры в Воен­ной ака­демии меха­ни­за­ции и мото­ри­за­ции РККА им. И. В. Ста­лина в Москве.

Надо заме­тить, что в числе его диплом­ни­ков (в тех­ни­че­ской части) закан­чи­вали Ака­демию такие выдающи­еся в будущем пол­ко­водцы как И. Д. Чер­ня­хов­ский, С. М. Штеменко, Н. И. Потапов и др. В это же время Ана­то­лий Серге­е­вич участ­во­вал в напи­са­нии курса «Колёс­ных и гусе­нич­ных машин». Эту работу закан­чи­вал, будучи на новом месте, так как был при­глашён на работу в Кремль.

А. К. Круг­лов в книге «Штаб Атомпрома» пишет: «А. С. Алек­сан­дров был высо­ко­об­ра­зо­ван­ным воен­ным. Его лекции все­гда при­вле­кали много слуша­те­лей, и их ждали с нетерпе­нием. Воен­ную тех­нику (сво­его профиля) он знал отлично. Его далеко не слу­чайно при­влекли к рабо­там, свя­зан­ным с осво­е­нием и созда­нием ядер­ного оружия...».

В пра­ви­тельстве страны он начал рабо­тать летом 1938 года в каче­стве сек­ре­таря Пред­се­да­теля Военно-Промыш­лен­ной комис­сии (ВПК) Коми­тета обо­роны при СНК СССР (пред­се­да­тель Л. М. Кага­но­вич). Тогда аппа­рат этой комис­сии только комплек­то­вался в основ­ном воен­ными кад­рами, кото­рые оста­ва­лись в армии, но чис­ли­лись коман­ди­ро­ван­ными в счёт «1000». Алек­сан­дров пишет: «...когда из промыш­лен­но­сти было изъято (аре­сто­вано) много спе­ци­а­ли­стов, на Полит­бюро было при­нято реше­ние: «Отко­ман­ди­ро­вать из Армии в промыш­лен­ность 1000 высо­ко­ква­лифици­ро­ван­ных спе­ци­а­ли­стов». Вот в счёт этой тысячи нас и ото­брали в ВПК».

В декабре 1941 года А. С. Алек­сан­дрову при­сво­или зва­ние «бригад­ный инже­нер» и награ­дили пер­вым орде­ном Тру­до­вого Крас­ного Знамени. Так руко­во­ди­тели страны оце­нили дея­тель­ность Ана­то­лия Серге­е­вича в пер­вые полгода войны.

Будучи заме­сти­те­лем члена ГКО обо­роны Л. П. Берия, вел всю чер­но­вую и подго­то­ви­тель­ную работу по линии руко­вод­ства обо­рон­ной промыш­лен­но­стью. Поста­нов­ле­нием СНК СССР от 22.02.1943 г. № 199 А. С. Алек­сан­дрову было при­сво­ено воин­ское зва­ние «гене­рал-майор инже­нерно-тех­ни­че­ской службы».

После лик­ви­дации ГОКО в сен­тябре 1945 года Берия назна­чает Ана­то­лия Серге­е­вича Алек­сан­дрова помощ­ни­ком зам. пред­се­да­теля СНХ СССР, т.е. самого себя (пред­се­да­те­лем СНХ был Ста­лин). Он на неко­то­рое время ока­зался без дела, хотя чис­лился в штате пра­ви­тельства. Война с Япо­нией на про­из­вод­стве боепри­па­сов уже не отража­лась, и всё шло, «как по нака­тан­ной». Не при­вык­нув без­дель­ни­чать, Ана­то­лий Серге­е­вич все­рьёз взялся за изу­че­ние английского языка, для чего к нему еже­дневно на рабо­чее место при­хо­дила препо­да­ва­тель. Так про­должа­лось более года.

В то время его при­гла­сил в зда­ние ЦК пар­тии зав. отде­лом Пав­ленко и пред­ложил возгла­вить воен­ную адми­ни­страцию в нашей оккупаци­он­ной зоне в Герма­нии. Эту идею выска­зал А. И. Микоян, кото­рый обещал дого­во­риться с Берия. Алек­сан­дров, есте­ственно, не воз­ражал. Как про­ис­хо­дило согла­со­ва­ние с непо­сред­ствен­ным началь­ни­ком, рас­ска­зал Алек­сан­дрову некий Ордынцев, при кото­ром про­ис­хо­дил разго­вор Мико­яна с Берия: «Позво­нил Микоян. Чув­ствую, что разго­вор идёт об Алек­сан­дрове. Берия побаг­ро­вел и орёт в трубку: «Ты что нашёл топор под лав­кой? Заведи свои кадры и рас­по­ряжайся ими». А Алек­сан­дрову лично потом заявил: «Ты что шля­ешься по вся­ким там ЦК и нанима­ешься на работу. Сиди и не рыпайся, никуда не поедешь». Ясно, что для Берия един­ствен­ным авто­ри­те­том был только Ста­лин, а не «какие-то там ЦК».

А. С. Алек­сан­дров пишет: «Постепенно, при­мерно с конца 1946 года, Л. П. Берия начал при­вле­кать меня к рабо­там Пер­вого Глав­ного Управ­ле­ния (ПГУ) при СНК СССР, кото­рое вме­сте со Спец­коми­те­том было создано 20 авгу­ста сразу после бом­бар­ди­ровки двух япон­ских горо­дов 6 и 9 авгу­ста 1945 года аме­ри­кан­цами. Началь­ни­ком ПГУ был назна­чен Б. Л. Ван­ни­ков, бывший нар­ком боепри­па­сов. Науч­ным руко­во­ди­те­лем был постав­лен Игорь Васи­лье­вич Кур­ча­тов».

На засе­да­ниях Спец­коми­тета обсуж­да­лись наи­бо­лее принци­пи­аль­ные важ­ные вопросы в ходе реа­ли­за­ции Атом­ного про­екта, здесь кор­рек­ти­ро­ва­лись и одоб­ря­лись документы в виде поста­нов­ле­ний и рас­по­ряже­ний ГКО (ГОКО), СНК (СМ) СССР, кото­рые пред­став­ляли на утвер­жде­ние И. В. Ста­лину. А. С. Алек­сан­дров в этом деле являлся одним из самых актив­ных ответ­ствен­ных лиц.

«В начале 1947 года, — пишет Алек­сан­дров, — меня вызвал Берия и гово­рит: «Пой­дёшь рабо­тать к Ван­ни­кову. Ему как раз нужен заме­сти­тель по вопро­сам КБ-11 и «Гор­ной станции». КБ-11, или объект № 550 — это как раз был тот объект, кото­рый занимался вопро­сами иссле­до­ва­ния, кон­струк­тив­ной раз­ра­бот­кой, изго­тов­ле­нием и испыта­нием атом­ной бомбы. «Гор­ная станция» — это услов­ное назва­ние полигона, на кото­ром должны были про­из­во­диться испыта­ния атом­ной бомбы. Если объект № 550 реально суще­ство­вал, стро­ился и рабо­тал, то «Гор­ной станции» вообще не было. Даже точки на мест­но­сти, где эта станция должна была бы стро­иться, не было».

Арка­дий Круг­лов, напи­савший несколько книг по исто­рии атом­ной отрасли, отме­тил ещё одну осо­бен­ность: «Для обес­пе­че­ния ско­рейшего созда­ния ядер­ного цен­тра — фили­ала лабо­ра­то­рии № 2 в Арза­масе, в ПГУ созда­ётся соот­вет­ствующее под­раз­де­ле­ние — отдел № 3 и его руко­во­ди­те­лем был назна­чен А. С. Алек­сан­дров».

Поста­нов­ле­нием Совета Мини­стров СССР от 18 апреля 1947 года № 323 А. С. Алек­сан­дров был назна­чен заме­сти­те­лем началь­ника Пер­вого глав­ного управ­ле­ния при СМ СССР.

Струк­тура ПГУ посто­янно совершен­ство­ва­лась. Шла напряжён­ная науч­ная, тех­ни­че­ская и орга­ни­за­ци­он­ная работа. Многие про­екты при­нима­лись сходу без обя­за­тель­ных в обыч­ное время согла­со­ва­ний и смет. Так в «Меропри­я­тиях по подго­товке и орга­ни­за­ции работ КБ-11» пункт 6 гла­сил: «Раз­решить Мини­стер­ству внут­рен­них дел СССР выпол­не­ние стро­и­тельно-мон­таж­ных работ по стро­и­тельству № 880 без утвер­ждён­ных про­ек­тов и смет. Оплату работ про­из­во­дить по фак­ти­че­ским затра­там».

С объек­том № 550 судьба све­дёт Алек­сан­дрова надолго, он вложит много сил, зна­ний, орга­ни­за­тор­ских спо­соб­но­стей, позже сам возгла­вит это уни­каль­ное кон­струк­тор­ское бюро и горо­док при нём.

А. С. Алек­сан­дров сразу же, при­ступив к испол­не­нию обя­зан­но­стей по ПГУ и соот­вет­ственно Спец­коми­тету, кон­кретно занялся ядер­ным полиго­ном. Опуб­ли­ко­ван­ные скупые документы Атом­ного про­екта не рас­кры­вают всех подроб­но­стей созда­ния этого тоже уни­каль­ного в своём роде объекта. Был построен не про­сто полигон — поле с несколькими служ­бами, а целый ряд весьма солид­ных комплекс­ных объек­тов с жилыми посёл­ками, под­зем­ными и над­зем­ными сооруже­ни­ями, казармы. А во время испыта­ний к эпицен­тру будущего взрыва ещё заво­зи­лась много­чис­лен­ная тех­ника, стро­и­лись времен­ные ими­таци­он­ные сооруже­ния, уста­нав­ли­ва­лось раз­но­об­раз­ное обо­ру­до­ва­ние. Было обес­пе­чено транспорт­ное сообще­ние, охрана и тех­ни­че­ское обслужи­ва­ние.

Судьба препод­несла Алек­сан­дрову пер­вый исто­ри­че­ский пода­рок — быть одним из осно­ва­те­лей, если не самым пер­вым, этого гран­ди­оз­ного комплекса.

«Сло­вом пошёл я рабо­тать в ПГУ. С чего начи­нать? КБ-11 вроде на ходу, а на «Гор­ной станции», как гово­рится, и «конь не валялся». Вызвал я из Ленинграда Глав­ного инже­нера ГСПИ-11 В. В. Смир­нова. Он при­е­хал на дру­гой же день. Мы с ним обсу­дили все вопросы и решили, что нужно начи­нать искать площадку для стро­и­тельства. Я позво­нил в Географи­че­ский инсти­тут АН СССР и после нашего письма к ним они выдали нам несколько пунк­тов пустын­ной мест­но­сти. ... Были сна­ряжены четыре экс­пе­диции по 10 чело­век в каж­дой, при­чём в каж­дую вхо­дили раз­ные спе­ци­а­ли­сты: гео­логи, гид­ро­логи, энерге­тики и стро­и­тели. Возглав­ля­лась каж­дая пар­тия нашим офице­ром».

В опуб­ли­ко­ван­ных докумен­тах Атом­ного про­екта есть три пред­ложен­ных на рас­смот­ре­ние комис­сии вари­анта размеще­ния полигона. А. С. Алек­сан­дров после тща­тель­ного рас­смот­ре­ния всех полу­чен­ных результа­тов экс­пе­диций, доложил М. Г. Перву­хину, мини­стру хими­че­ской промыш­лен­но­сти, кото­рый в то время замещал болевшего Б. Л. Ван­ни­кова по руко­вод­ству ПГУ, об итогах этой работы. Перву­хин собрал совеща­ние, на кото­ром при­сут­ство­вали Глав­но­ко­ман­дующий ВВС Глав­ный маршал авиации К. А. Верши­нин, Глав­но­ко­ман­дующий артил­ле­рией Глав­ный маршал артил­ле­рии Н. Н. Воро­нов, началь­ник инже­нер­ных войск маршал инже­нер­ных войск М. П. Воро­бьёв и другие.

Предпо­чте­ние отдали площадке № 1, рас­по­ложен­ной в Казах­стане в 150 км от Семи­па­ла­тин­ска. Во-пер­вых, потому, что она рас­по­ложена в пустын­ной мест­но­сти, кото­рую окружали сопки. Почва там была каме­ни­стой, она обес­пе­чи­вала бес­препят­ствен­ный про­езд даже без дорог. Самое ближ­нее небольшое селе­ние нахо­ди­лось в 120 километ­рах от площадки. Неда­леко была судо­ход­ная река Иртыш, где можно было постро­ить жилой посё­лок для тех, кто будет обслужи­вать полигон. К тому же южнее Семи­па­ла­тин­ска был аэро­дром.

Но самый глав­ный вопрос, как стро­ить полигон, какую концепцию заложить в про­ект, Ана­то­лий Серге­е­вич решал в споре с Н.А.Бори­со­вым — началь­ни­ком Пер­вого управ­ле­ния при Госплане СССР, заме­сти­те­лем началь­ника ПГУ. «Он счи­тал, что мы там взо­рвём одну бомбу, и на этом всё кон­чится, а потому нечего ого­род горо­дить, стро­ить капи­таль­ные зда­ния». Нужно, как он гово­рил «сляпать» саман­ные сараи и на этом всё кон­чить. Я же счи­тал, что одним взрывом дело не обой­дётся, людям при­дётся жить там посто­янно, а потому надо стро­ить капи­таль­ные зда­ния, со всеми удоб­ствами, чтобы людям жить там было бы не в тягость».

«У нас в ПГУ никто этим заниматься не хотел, все были заняты стро­и­тельством завода для полу­че­ния самого плу­то­ния. Полигон стро­ило Мини­стер­ство Обо­роны, и в даль­нейшем он должен был обслужи­ваться воен­ными. Поэтому я решил обра­титься за реше­нием спор­ного вопроса к маршалу А. М. Васи­лев­скому. Позво­нил к нему, объяс­нил, в чём дело. Он ска­зал: «При­езжайте», и я поехал. Алек­сандр Михай­ло­вич подробно озна­комился с моими мате­ри­а­лами и гово­рит: «Конечно же, надо стро­ить капи­таль­ные зда­ния со всеми удоб­ствами, чтобы те, кто попа­дёт туда на службу, не тяго­ти­лись бы своим бытом. Какой это чудак пред­лагает стро­ить саман­ные сараи?». И зави­зи­ро­вал про­ект реше­ния Спец­коми­тета, кото­рое я зара­нее подго­то­вил. Этот про­ект реше­ния в ско­ром времени был при­нят Спец­коми­те­том».

28 авгу­ста 1949 года А. С. Алек­сан­дров был в числе лиц, лично при­сут­ство­вавших на Семи­па­ла­тин­ском полигоне во время испыта­ния пер­вой совет­ской атом­ной бомбы РДС-1 и 29 октября 1949 года «за исклю­чи­тель­ные заслуги перед госу­дар­ством при выпол­не­нии спе­ци­аль­ного зада­ния» А. С. Алек­сан­дрову было при­сво­ено зва­ние Героя соци­а­ли­сти­че­ского труда с вру­че­нием ордена Ленина и золо­той медали «Серп и молот».

В 1948 году Алек­сан­дрова по совме­сти­тельству обя­зали руко­во­дить Вто­рым глав­ным управ­ле­нием ПГУ, кото­рое занима­лось вопро­сами уральских заво­дов «А», «Б», «В» в Челя­бин­ске-40 (ком­би­нат 817).

С апреля 1951 года А. С. Алек­сан­дрова назна­чают началь­ни­ком кон­струк­тор­ского бюро № 11 вме­сто серьезно забо­левшего П. М. Зер­нова. За успеш­ное испыта­ние атом­ной бомбы новой кон­струкции в 1951 году А. С. Алек­сан­дрова награ­дили Ста­лин­ской премией II-й степени, а за успеш­ное испыта­ние водо­род­ной бомбы — Ста­лин­ской премией I-й степени.

После смерти И. В. Ста­лина и аре­ста Л. П. Берия нача­лось дав­ле­ние на Алек­сан­дрова. В 1955 году его вызвали в ЦК КПСС к Сус­лову, где было при­нято реше­ние осво­бо­дить А. С. Алек­сан­дрова от занима­емой долж­но­сти.

А. С. Алек­сан­дрова назна­чают дирек­то­ром п/я 285 (Элек­тро­хим­за­вод) в г. Заозер­ный-13 Крас­но­яр­ского края (затем Крас­но­ярск-45, затем Зеле­ногорск). В Сибири он про­ра­бо­тал всего три года и завершил здесь свою воен­ную и про­из­вод­ствен­ную карьеру. Его глав­ным итого­вым делом всей жизни стало осно­ва­ние города Зеле­ногор­ска. Он руко­во­дил комис­сией по выбору площадки для стро­и­тельства завода и города, он обо­зна­чил место для жилой застройки и он же сде­лал пер­вые шаги в созда­нии современ­ной соци­ально-быто­вой среды с высо­ким духов­ным потенци­а­лом.

С 1958 года А. С. Алек­сан­дров на пен­сии. Страна достойно оце­нила заслуги Ана­то­лия Серге­е­вича: помимо Героя соци­а­ли­сти­че­ского труда он был три­жды награж­ден орде­ном Ленина, двумя орде­нами Куту­зова 1-й и 2-й степени, двумя орде­нами Тру­до­вого Крас­ного Знамени, меда­лями. Он был лау­ре­а­том Ленин­ской и трех Ста­лин­ских премий.

Ушёл из жизни А. С. Алек­сан­дров 29 марта 1979 года в под­мос­ков­ном городке Коре­нево Любе­рец­кого района.


Библиография‍3